СРЕДНЕВЕКОВАЯ КАРТИНА МИРА

Выше было показано, что люди Средневековья отличались друг от друга принадлежностью к какому-либо сословию. Но их всех объединяла коллективная психология и коренные установки сознания, определяемые «картиной», моделью мира, частью которого является особенности восприятия пространства и времени.

Особенности восприятия пространства

Говоря об особенностях восприятия пространства человеком Средневековья, стоит отметить, в средневековой системе мышления сама категория земной жизни носило оценочный характер и противостояла жизни небесной. В связи с этим земля как географическое понятие одновременно воспринималась как место земной жизни и входило в оппозицию «земля-небо», поэтому носило религиозно-моральный характер. Эти же представления переносились на географические понятия вообще – одни земли воспринимались как праведные, другие как грешные, а перемещение в географическом пространстве становится передвижением по вертикальной шкале религиозно-нравственных ценностей, в котором верхняя ступень находится на небе, а нижняя – в аду (например, эта особенность определила композицию «Божественной комедии» Данте).

Кроме того, особенности восприятия Средневекового пространства тесно связано с идеей избранничества, которое выражалось в делении земель на праведные и грешные. Оппозиция «свое - чужое» воспринималась как вариант противопоставления «праведное – грешное», «хорошее – плохое».

Земля представлялась плоской в виде огромного диска, поддерживающего небесный свод и окруженного океаном, ее край, который терялся во мраке, был населен чудными племенами – одноногими людьми, людьми-волками. В этом плоском, круглом, окруженном всякими ужасами мире есть центр - Иерусалим.

Объективный мир был разделен на три области. В одной из них царил ислам - царство зла. Другая область - Византия, в ней господствовало полу зло, этот христианский мир вызывал недоверие и был чужым. Третья область - сам Запад, латинский, христианский мир, мечтавший о Золотом веке и об империи.

Образ пространства не был образом протяженности, как для современного европейца, его измеряли временем, которое требовалось для того, чтобы его преодолеть (днями пути или размером участков земли, которое можно вспахать за это время). В Средние века образами всех измерений служили не деления линейки или рулетки, а «естественные» меры: длина стопы или предплечья, размер пряди или поверхности земли, которую можно было обработать за один день.

Но между земным и небесным мирами не было непроницаемой перегородки, они составляли единое целое. Согласно космографии долгая дорога души приводит шаг за шагом к Богу.

Вселенная представляла собой систему концентрических сфер. Так, например, согласно «Светильнику» Гонория Августодунского небо разделялось на три части: телесное небо, которое мы видим; духовное небо, где обитают духовные ангелы, и интеллектуальное небо, где блаженные созерцают лик Святой Троицы.

Себя самого средневековый человек воспринимал как «малый мир» - микрокосм, который был соотнесен с макрокосмом, ощущая свое внутреннее родство с ним.

Особенности восприятия времени

Время – эта категория, которая воспринималось неоднозначно. Эта неоднозначность заключалась в том, что, с одной стороны, оно еще было тесно связано с циклическим, аграрным восприятием, с другой – церковным, время в Раннем средневековье воспринималось как Божественный дар, оно принадлежит Богу. Кроме того, его восприятие кардинально измениться в Высоком средневековье, в период перехода с «небес на землю».

Несмотря на то, что у каждого сословия был свой образ времени: у крестьян аграрное время, сеньоральное время и время церковное, - все эти образы зависели от природного времени. Сеньоральное время было привязано к природному благодаря военным действиям, которые велись только летом. Весь литургический год церкви был соотнесен с природным ритмом сельскохозяйственных работ. Противоположность дня и ночи, зимы и лета прослеживается и у ремесленников, в цеховом регламенте был запрещен ночной труд, многие ремесла носили сезонный характер. Но наиболее значимым для человека средневековой эпохи была сопричастность вечности, поэтому для человека время спасения было главным.

Особенности восприятия времени были связаны с тем, что представлений о минутах и секундах не было вообще. К точному времени были равнодушны даже верхние слои.

Средневековое время, прежде всего, было религиозным и церковным временем. Религиозным, т. к. год представлялся как год литургический, который воспринимался как последовательность событий из истории Христа. Он разворачивался от Рождества до Троицы и был наполнен событиями из жизни святых. Церковным оно было и потому, что только духовенство могло его измерять колокольным звоном, и было его «хозяином».

Основой общего взгляда на вселенную была религиозная картина мира, которая объединяла в одно целое «небо» и «землю». Важное место в ней занимал образ грядущей катастрофы. Человечество шло к своему концу, а жизнь каждого человека представлялась как «жизнь в пути». Каждый верующий представлял себя «пилигримом», для которого цель путешествия была важнее сложностей пути. Большое значение в этой картине определялось образами греха и неминуемо следующим за ним наказанием.

Мы уже отмечали, что средневековое общество - традиционное общество, поэтому образы прошлого у человека этой эпохи были туманны. Если он не имел образования, его представления носили легендарный, сказочный характер. Они основывались на рассказах старших, а более далекое прошлое связывалось с мифами. Люди образованные воспринимали прошлое в виде библейской истории, в качестве смены мировых монархий. Они внимательно следили за сменой сезонов, годовым ритмом богослужений, но при этом не разбирались в хронологии и еще меньше – в конкретных датах.

Картина мира средневекового человека была до предела насыщена разного рода символами. Каждый реальный предмет рассматривался как образ чего-то ему соответствующего в сфере более высокого и, соответственно, становился его символом. Для выражения скрытой от глаз реальности служил и язык. Символизм был универсален, мыслить – означало вечно открывать скрытые значения, обещавшие спасение. Символично было все.

Но человек средневековья – категория не постоянная. При том, что Средневековье принято относить к традиционному типу культуры, это не значит, что на протяжении тысячелетней культуры это общество было неизменным. Менялось общество, менялось и представление о времени.

Не случайно период XI – XV вв. называют Высоким средневековьем. Так, по мнению Ж. .Ле Гоффа, около 1200 г. начинается великий подъем, в этот период человек обращает свой взор «с небес на землю». Переоценке подверглись: инновация, восприятие времени, письма, телесного и др.

Меняется и отношение ко времени. Это новое представление о времени формируется к середине XII в. и находит свое отражение на разных уровнях.

Во-первых, мы уже отмечали, что время в Раннем средневековье рассматривалось как дар Божий, поэтому оно не могло быть предметом торговли, труд торговца поэтому осуждался. В Высоком средневековье труд торговца воспринимается как специфическая деятельность, его начинают сравнивать с трудом, хотя и имеющим иную природу, ремесленника и земледельца.

Во-вторых, происходят изменения в науке. Это связано, в первую очередь, с развитием образования, до этого времени монополия на образование было сосредоточена в монастырских школах, теперь ее берут в свои руки миряне, некоторые из них делают это своей профессией и источником средств к жизни. Изменение представлений в этой сфере дает толчок к возникновения университетов. Университет – корпорация, которая объединяла преподавателей и студентов одного города. В XIII в. университетская организация была признаком интеграции интеллектуальной жизни города

Применение «научных» расчетов при измерении времени в конце XIII в. станет толчком для создания механических часов, которые распространились очень быстро. Происходит рационализация времени: час механических часов - четкая единица, которая удобна для арифметической операции. Монополия колоколов, которая оповещала о времени Бога, становится временем купцов, которое можно механически изменить. В итого человек стал ориентированным на земные, рациональные ценности.

Переломом в XII - XIII вв. наблюдается и в торжестве грамотности и знания. В городах распространяется начальное образование для мирян, купцов, которые обучаются чтению, письму и счету. В этот период на дорогах Европы резко возросло число школяров, вагантов. Слово «вагант» значит «бродячий». Оно применялось к священникам без прихода, к монахам, покинувшим монастырь, которые скитались из города в город. Подпадали под него и школяры, которые в поисках знаний меняли школу за школой.

Эпоха Крестовых походов и коммунальных революций резко подняла спрос на грамотных людей, соборные школы и первые университеты в ответ на это стали выпускать все больше и больше образованных клириков. Но в определенный момент «производство» интеллигенции превратилось в перепроизводство, молодым клирикам все труднее было найти себе приход, учительскую кафедру или службу в канцелярии, и в ожидании этого они стали скитаться с места на место.

Новые ценности отразились и на письменности. Главная ценностная ориентация устного слова начинает уступать место письменному. Кроме того, с распространением университетских рукописей, торговых книг письменный текст десакрализуется. Если раньше он был связан со Священным Писанием, то теперь письменный текст начинает рассматриваться в качестве чего-то обыденного. Письмо создается не во имя Бога, а ради земного.

Если в Раннем средневековье отношение к телу подвергалось презрению, то Высокое рассматривает его как спутника души. Это находит свое отражение, например, в смене отношения к одному их тяжких грехов – чревоугодию.

Чревоугодие – это был грех господствующего класса, через который могло проявляться социальное превосходство. Теперь к хвастовству едой прибавился еще и утонченный вкус – в итоге радости застолья породили гастрономию.

Значимость и ценность земной жизни проявились не только в гастрономии, но и в эволюции отношении,

во-первых, к смеху - монашество Раннего средневековья приучало христиан пренебрегать земным миром. Это находило свое выражение в подавлении смеха. В XIII в. смех узаконивается во всех своих проявлениях.

Во-вторых, изменение концепции святости – большое значение приобретает именно земная жизнь святого.

В-третьих, трансформируется посмертная память о себе. Ж. Ле Гофф пишет о том, что попытки преодолеть забвение в это время имели разное выражение. Например, возвращаются к утраченной со времен античности практике завещаний. С его помощью умерший получает возможность напомнить о себе имущественным пожалованием родным и близким. Значимым в данном случае оказалось и признание чистилища, так как человек попадал на небеса не сразу, те, кто в нем находятся, еще имеют право вернуться на землю и явиться живым.

Все эти изменения находят свое отражение и в искусстве, в котором до XII в. имел место один сюжет – сюжет Бога. Но во время подъема возрастает внимание к эфемерному, мимолетному, высоко начинает оцениваться земная жизнь. В системе художественного изображения рождается реализм. Этот реализм тоже представляет собой некий свод правил, но этот кодекс десакрализован.

В итоге всех этих изменений возникает новый тип человека – личность, прорывается «Я», хотя, безусловно, предпосылки индивидуального сознания были заключены в самом христианстве, но раскрываются они именно сейчас. Кроме имен у людей появляются фамилии. Вера в чистилище увеличивает важность смерти и индивидуального суда после смерти. Сфера личного расширяется и за счет индивидуального чтения. В конце XIII в. земной образ личности воплощается в индивидуальном портрете.

Человек Раннего средневековья сменяется новым человеком. Этот новый человек по-иному начинает воспринимать землю. Она больше не имитирует небо, а становится реальностью, землю, наоборот, имитирует небо. «Происходит великое обращение христианского общества к земному миру. Расчищается путь для первых подступов к новому времени».

Таким образом, мы видим, что,

во-первых, культура средневекового Запада относится к традиционному типу культуры, т. к. в нем жизнью, прежде всего, управляет традиция и обычай.

Во-вторых, социальная структура этого общества характеризуется двумя принципами организации: отношения господства/подчинения и корпоративными отношениями, что, безусловно, является следствием традиционного устройства. Человек средневековья – всегда член какой-либо группы, которая определяла всю его жизнь, он не мыслил себя как индивид, отсюда, например, в живописи отсутствует жанр портрета

В-третьих, хотя люди Средневековья отличались друг от друга в зависимости от того, принадлежали ли они к духовной элите или к группам крестьян и ремесленников, мелких бюргеров и рыцарей, низшую часть монашества и клира. Всех объединяла в одну эпоху коллективная психология и коренные установки сознания, определяемые картиной мира – привязанность к аграрному времени, символичность, объединение в одно целое «неба» и «земли».

Для каждой исторической эпохи характерно своё восприятие и понимание окружающей среды. В эпоху Средневековья необразованные люди полагались на слухи, получали знания из рассказов старейшин рола, легенд и пересказов. Иногда им было трудно отличить правду от вымыслов и басен. О других странах было известно немного. Редко кто бывал за пределами своего села или города. Рассказы купцов и паломников о том, что они видели в далеких странах, обрастали выдумками и приукрашались фантазией. Знания многих людей о мире ограничивались родными просторами, видимых с самого высокого здания колокольни местной церкви.

Скорость передвижения была небольшой. К примеру, путешествие из Рима в Лондон занимало почти семь недель. Время для людей текло медленно. Знать точ-ное время не было необходимости, а минуту как часть часа вообще не воспринимали. В XIII-XIV вв. в ясный день пользовались солнечными часами. Только в мона-стырях и в домах знати можно было увидеть водяные и песочные часы, однако они были скорее игрушкой, чем прибором для измерения времени. Время определяли за расположением солнца, скоростью горения факела или свечи. Для большинства людей главным указателем времени был церковный звон, звавший к молитве.

Население европейского континента оставалось достаточно молодым, а сред-няя продолжительность жизни была короткой. Сорокалетние считались людьми преклонных лет. Чрезвычайно высокой была детская смертность. Порой в семье детей умирало больше, чем выживало, и это восприни-малось как трагическая неизбежность.

Мерилом духовности жизни средневекового человека была христианская религия. Но в народной культуре вместе с христианскими представлениями продолжали существовать древние языческие верования и обычаи (гадания, поклонение воде и огню и др.), что ярко про-явилось в обрядовых праздниках: колядках, щедривках, обжинках и др. В средневековых городах на проводы зимы и встречу весны устраивали карнавалы. Вместо того, чтобы осуждать или запрещать карнавалы, духо-венство охотно принимало в них участие. На время карнавалов отменяли все запреты: люди веселились и высмеивали даже религиозные обряды. Позволялось показывать пародии на всех, устраивать праздники дураков, переодеваться и т. д. При этом участники карнавала прекрасно понимали, что после его окончания жизнь вернётся в привычное русло.

В XIV-XV вв. в образе жизни европейцев происходят важные изменения. Появляются новые представления об обществе. Именно в этот период утвержда-ются такие понятия, как государственная граница, народ, нация, патриотизм. Материал с сайта

Как известно, в наше время футбол имеет всеобщее признание. В XII в. в сред-невековой Англии эта игра только начинала свой путь. В английских городах в футбол играли на рыночных площадях и даже на узеньких кривых улицах, а количество игроков достигало ста и больше. Играли от обеда и до заката солнца, почти без правил. Можно было играть руками и ногами, хватать игрока, ведущего мяч, и сбивать его с ног. В азарте игры толпа налетала на торговые палатки, разби-вая их в щепки. Преисполненные ужаса, к стенам домов прижимались почтенные горожане, монахи или рыцари. В сёлах даже реки не были преградой для игро-ков... Футболисты были в кровоподтеках, ломали руки, ноги и позвоночники, выбивали глаза, разбивали носы... Против футбола объединились церковь, фео-далы и купцы. В 1313 г. король Эдвард II запретил игру в Лондоне, называя её «беснованием с большим мячом».

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• мир глазами средневекового человека сочинение
• картина мира и образ жизни средневекового человека
• мир средневековья история кратко
• картина мира средневекового человека кратко
• сочинение люди средневекового города

Условный отсчет Средних веков ведется с послеапостолького времени (примерно II в.) и завершается вместе со становлением возрожденческой культуры (примерно XIV в.). Начало формирования средневековой картины мира, таким образом, совпадает с завершением, закатом античности. Близость и доступность (тексты) греко-римской культуры наложили свой отпечаток на становление новой картины мира, несмотря на ее, в целом, религиозный характер. Религиозное отношение к миру является доминирующим в сознании средневекового человека. Религия в лице церкви определяет все стороны человеческой жизни, все формы духовного бытия общества.

Философская картина мира средневековой эпохи теоцентрична . Главным понятием, а точнее фигурой, с которой человек соотносит себя, является Бог (а не космос, как в рамках античности), который един (единосущен) и обладает абсолютным могуществом, в отличие от античных богов. Античный логос, управлявший космосом, находит свое воплощение в Боге и выражается в Его Слове, посредством которого Бог сотворил мир. Философии отведена роль служанки богословия: промысливая Слово Божье, она должна служить «делу веры», постигая бытие божественное и тварное – укреплять разумными аргументами чувства верующих.

Философская картина мира рассматриваемой эпохи уникальна и кардинально отличается от предыдущего времени по нескольким смысловым осям: она предлагает новое понимание мира, человека, истории и познания.

Все, что существует в мире, существует по воли и во власти Бога. Продолжает ли Бог творить мир (теизм ) или, положив начало творению, он перестал вмешиваться в природные процессы (деизм ) – вопрос спорный и ныне. В любом случае Бог является творцом мира (креационизм ) и всегда способен вторгнуться в естественное течение событий, изменить их и даже уничтожить мир, как это уже однажды было (всемирный потоп). Модель развития мира перестала быть циклической (античность), теперь она развернута в прямую линию: все и вся движется к определенной цели, к определенному завершению, однако человек не в состоянии до конца постигнуть божественный замысел (провиденциализм ).

По отношению к самому Богу не применимо понятие времени, последнее измеряет человеческое бытие и бытие мира, т. е. сотворенное бытие. Бог пребывает в вечности. Человек имеет это понятие, но промыслить его не может, в силу конечности, ограниченности собственного разума и собственного бытия. Только будучи причастным к Богу, человек оказывается причастным к вечности, только благодаря Богу он способен обрести бессмертие.

Если грек не мыслил ничего сверх космоса, который был для него абсолютен и совершенен, то для средневекового сознания мир как бы уменьшается в размерах, «оконечивается», теряется перед бесконечностью, могуществом и совершенством божественного бытия. Можно сказать и так: происходит разделение (удвоение) мира – на мир божественный и сотворенный. Обоим мирам присущ порядок, на вершине которого стоит Бог, в отличие от античного космоса, упорядочиваемого как бы изнутри логосом. Каждая вещь и каждая тварь, сообразно своему рангу, занимает определенное место в иерархии сотворенного бытия (в античном космосе все вещи в этом смысле относительно равноправны). Чем выше их положение на лестнице мира, тем ближе, соответственно, они оказываются к Богу. Человек занимает самую высокую ступеньку, ведь он создан по образу и подобию Бога, призван владычествовать над землей. Смысл божественного образа и подобия трактуется по-разному, вот как пишет об этом Хоружий С.С.: «Образ Божий в человеке рассматривается как… статичное, сущностное понятие: его обычно усматривают в тех или иных имманентных признаках, чертах природы и состава человека – элементах троичного строения, разуме, бессмертии души… Подобие же рассматривается как динамический принцип: способность и призванность человека уподобляться Богу, которую человек, в отличие от образа, может и не осуществлять, утрачивать».

Средневековая философско-религиозная мысль не только теоцентрична, но и антропоцентрична . Все важнейшие теологические вопросы (о природе божественной реальности, о сотворении мира, о вечности, об отношении веры и разума, о происхождении зла и т. д.) выходят так или иначе на человека, решаются посредством осмысления его бытия. Судьба мира, в конечном итоге, есть судьба человека, однажды лишившегося божественной благодати, но способного при определенных усилиях обрести ее вновь. Его спасение в этом смысле оказывается и спасением мира.

С последним связан целый ряд проблем теодицеи : как совместить всесовершенную и всеблагую природу Бога со злом и несовершенством мира, почему всемогущий и всепредвидящий Бог допустил грехопадение человека, почему он сразу не сотворил бытие, лишенное недостатков? Самое известное их разрешение содержит указание на свободу, которую Бог даровал своему творению, в частности на свободу воли, присущую человеку. Бог создал человека разумным и свободным, сообразно самому себе, поэтому человек должен самостоятельно решить, какой дорогой ему идти – добра или зла. Что касается зла, болезней и несчастий, то они вовсе не порождены Богом. Он, будучи совершенным существом, сотворил столь же совершенным и мир. В божественной природе зла нет, поэтому и сотворенное бытие его не имеет. То, что кажется нам злом, по своей сути есть недостаток или отсутствие блага, в различных степенях которого выражается существование мира, его многообразие и красота. Мы способны воспринимать красоту как раз потому, что ее мера в вещах различна (вплоть до полного отсутствия), и видим благо постольку, поскольку страдаем от его недостатка. Будучи лишенным собственного бытия (бытием обладает лишь благо), зло, соответственно, не может уничтожить добро, ведь тогда оно уничтожит самое себя.

Как человек может познать Бога? Теология – наука о Боге и его познании – свидетельствует о двух путях. Апофатика (негативная теология) утверждает, что к Богу не применимы никакие человеческие понятия. Творение не может познать своего творца. Приблизиться к нему можно, только отрицая все его возможные характеристики и обозначения: не то, не то, не то… Отбрасывая неточное и искаженное знание о нем, мы тем самым постигаем и его бесконечную суть, и собственную ограниченную сущность. Катафатика (позитивная теология), наоборот, полагает, что творец познается по плодам своим. Поскольку Бог сотворил мир, постольку этот мир отражает его природу. Однако творец всегда превосходит свое творение, поэтому и свойства (качества) мира применительно к Богу должны использоваться в превосходной степени: всеблагой, всезнающий, всемогущий и т. д. Теология, будучи наукой, опирается в познании Бога не только на веру, но и на разум, а, значит, на дискурсивные средства (язык) и рациональные процедуры. Но существует и третий – нерациональный, мистический – путь постижения Бога, когда человек прорывается к нему в чувственном экстазе (сильная вера и сильное желание) или переживает непосредственную встречу с ним, как то засвидетельствовано в жизнеописаниях святых.

Теология как религиозно-философская наука сложилась в период схоластики (IX-XV вв.), последовавшим за периодом патристики (II-VIII вв.). Теологи (схоласты) стремились упорядочить, систематизировать, и, главное, рационально обосновать христианское вероучение. Использовали они при этом античные тексты, опирались на идеи, которые были разработаны в рамках античной философии, в частности, на учение Аристотеля. Попытки рационального обоснования выразились в поисках доказательств Бога, бессмертия души и др. Так, Фома Аквинский (1225-1274) приводит пять доказательств бытия Бога, которые, по его мнению, должны быть очевидны каждому, кто хоть однажды внимательно смотрел на окружающий нас мир:

· все что движется, должно быть движимо чем-то другим, следовательно, есть самая первая движущая причина;

· каждое следствие имеет свою причину, следовательно, должна быть первичная производящая причина;

· все случайное зависит от необходимого, следовательно, в этом ряду должна быть первая необходимость;

· все вещи можно выстроить по степени их качеств, следовательно, должно быть нечто, являющееся пределом всяческого совершенства;

· все вещи направляются к какой-то цели, имеют какой-то смысл, следовательно, должно быть нечто разумное, полагающее цель для всего, что происходит в природе.

Античный человек верил в судьбу, но искал опору в себе, в своем разуме, средневековый человек верит в то, что не принадлежит миру, и ищет опору в своей вере. Вопрос соотношения веры и разума – один из тех вопросов, которые широко обсуждались на протяжении всего средневекового времени. Ответ на него, в конечном итоге, определял возможности и усилия того или иного мыслителя в отношении познания мира и Бога. О том, как разделились мнения по данному вопросу, можно судить по отдельным высказываниям известных представителей этой эпохи:

Тертуллиан (около 160-220): «верю, ибо абсурдно».

Августин (354-430): «если не поверите, то и не поймете», «веруй, дабы познавать, познавай, дабы веровать».

Ансельм Кентерберийский (1033-1109): «вера ищет уразумения», «разум ведет к вере».

В итоге утвердилась позиция, настаивавшая на гармонии веры и разума. Фома Аквинский, активно защищавший эту точку зрения, учил, что вера и разум не должны противоречить друг другу, ведь они вместе – от Бога, но если все-таки такое противоречие появляется, то разум просто должен отойти в сторону, уступить место вере. Почему? Потому что вера напрямую связывает человека с Богом, к тому же она опирается на Священное писание, на божественное откровение и, следовательно, является более истинным способом познания, чем разум. Разум – помощник веры, с его помощью человек достигает «естественного знания» или знания о мире, о собственном плотском существовании, и, частично, о Боге (например, факт его существования), помимо этого разум способен получить знание из текстов Священного писания, расшифровывая их тайный смысл (так возникла экзегетика ) и помогая тем самым вере.

Однако очень многое относится не к области естественного, а к области сверхъестественного знания, в которой разум бессилен и которая открыта только вере. Несмотря, таким образом, на принцип взаимодополнительности веры и разума, первая все же доминировала, что нашло свое выражение в пренебрежении занятиями естествознанием и в общем умонастроении эпохи, которое может быть охарактеризовано как смиренно -эсхатологическое .

Если говорить об отношении человека к миру (природе), то основным принципом средневековой эпохи является не его слияние с природой (античность), а возвышение над ней. Природа мыслится как нечто более низкое по сравнению с человеком, ибо только он обладает божественным началом – душой. Это то, что сближает его с Богом. Природа – грешное, низменное, тварное начало, которое человек должен преодолеть в себе. Чем более он далек от природы, тем более он близок к Богу. Но в рамках средневековой религиозно-философской картины мира присутствует и иное отношение к природе, не получившее, впрочем, серьезного развития. Природа, также как человек, сотворена Богом. Она суть книга, содержащая письмена Бога. Постигая природу, читая эти письмена, человек, тем самым, постигает Бога.

Главной, центральной идеей картины мира средневекового человека, вокруг которой формировались все ценности культуры, вся структура представлений о мироздании, была христианская идея Бога. Средневековому мировосприятию и мироощущению, основу которого составляло христианское сознание, присущи следующие черты.

"Двумирность" - восприятие и объяснение мира исходит из идеи двумирности - разделения мира на реальный и потусторонний, противопоставления в нем Бога и природы, Неба и Земли, "верха" и "низа", духа и плоти, добра и зла, вечного и временного, священного и греховного. В оценке любого явления средневековый человек исходил из принципиальной невозможности примирения противоположностей, не видел "промежуточных ступеней между абсолютным добром и абсолютным злом" (А.Я. Гуревич).

Иерархизм - согласно богоустановленному порядку мир виделся выстроенным по определенной схеме - в форме двух симметричных, сложенных основаниями пирамид. Вершина верхней - Бог, ниже апостолы, далее соответственно архангелы, ангелы, люди (среди которых "верхний" - папа, затем кардиналы, ниже епископы, аббаты, священники, карлики более низких ступеней и, наконец, простые верующие. Верхняя иерархическая вертикаль включала животных (сразу же за мирянами, затем растения, у основания верхнего ряда находилась земля). Далее шло как бы негативное отражение небесной и земной иерархии по мере нарастания зла и приближения к Сатане.

Иерархическая организация церкви оказала влияние на формирование социальной структуры средневекового общества. Подобно девяти чинам ангельским, образующим три иерархические триады (сверху вниз) - серафимы, херувимы, престолы; господства, власти; ангелы - и на земле существуют три сословия - духовенство, рыцарство, народ, причем каждое из них имеет собственную иерархическую вертикаль (вплоть до "жена - вассал мужа", но одновременно - "сеньор домашних животных" и т.д.). Таким образом, социальная структура общества воспринималась средневековым человеком как соответствующая иерархической логике построения мира небесного.

Символизм. Огромную роль в картине мира средневекового человека играл символ. Иносказание было привычной формой существования смысла для средневекового человека. Все, так или иначе, было знакомо, все предметы - лишь знаки сущностей. Сущность не требует предметного выражения и может явиться созерцающему ее непосредственно. Сама Библия была наполнена тайными символами, скрывающими истинный смысл. Средневековый человек рассматривал окружающий его мир как систему символов, правильно истолковав которые, можно постичь божественный смысл. Церковь учила, что высшее знание открывается не в понятиях, а в образах и символах. Мышление символами позволяло найти истину. Главным методом познания становилось постижение смысла символов. Символично было само слово. (Слово было универсальным, с его помощью можно было объяснить весь мир.) Символ был универсальной категорией. Мыслить, и означало - обнаруживать тайный смысл. В любом событии, предмете, явлении природы средневековый человек мог увидеть знамение - символ, ибо весь мир символичен - природа, животные, растения, минералы и т.д. Глубоко символичный менталитет средневекового человека определил и многие особенности художественной культуры средневековья, и, прежде всего - ее символичность. Символичен весь образный строй средневекового искусства - литературы, архитектуры, скульптуры, живописи, театра. Глубоко символична церковная музыка, сама литургия.

Универсализм. Мировосприятие средневекового человека отличалось универсализмом. В основе средневекового универсализма - идея Бога как носителя универсального, всеобщего начала. Духовный универсализм христианства сформировал духовную общность людей - единоверцев. Христианство утверждало универсальность человека, трактуя его, как уже отмечалось, вне зависимости от этнической принадлежности и социального статуса как земное воплощение Бога, призванное стремиться к духовному совершенству (хотя идея эта находилась в глубоком противоречии с сословной структурой общества). Идея религиозного единства мира, преобладание универсального над индивидуальным, преходящим играла огромную роль в картине мира средневекового человека. Вплоть до позднего средневековья доминирующим было стремление к общему, типичному, принципиальный отказ от индивидуального, главным для средневекового человека была его типичность, его универсальность. Как показал А.Я. Гуревич, средневековый человек отождествлял себя с какой-либо моделью или образом, взятым из древних текстов - библейских, отцов церкви и т.д. Описывая свою жизнь, он искал собственный прототип в христианской литературе. Отсюда традиционализм как характерная черта средневековой ментальности. Новаторство - гордыня, отход от архетипа - есть отдаление от истины. Поэтому средневековое искусство предпочитает типизацию индивидуализации. Отсюда же - анонимность большинства произведений искусства, каноничность творчества, т.е. ограничение его рамками разработанных схем, норм, идей. Принципиальная новизна осуждалась, поощрялось следование авторитету.

Целостность. Мировосприятие средневекового человека отличалось целостностью. Все области знания - наука, философия, эстетическая мысль и т.д. - представляли собой нерасчленимое единство, т.к. все вопросы решались ими с позиций центральной идеи картины мира средневекового человека - идеи Бога. Философия и эстетика ставили целью постижение Бога, история рассматривалась как осуществление планов Творца. Сам человек осознавал себя только в христианских образах. Целостный охват всего сущего, характерный для средневековой ментальности, выразился в том, что уже в период раннего средневековья культура тяготела к энциклопедизму, универсальности знания, что нашло отражение в создании обширнейших энциклопедий. Энциклопедии или энциклопедические своды (суммы) не просто давали читателю сумму знаний, а должны были доказывать единство мира как Божьего создания. В них содержались всеохватывающие сведения по различным отраслям знаний. К энциклопедичности тяготела и средневековая литература - здесь и многочисленные житийные своды, сборники сентенций и знаменитый "Роман о Лисе" - своеобразная энциклопедия басен о животных, и другие памятники. Крупнейший богослов средневековья Фома Аквинский (XIII в.) в двух колоссальных трудах "Сумма истины католической веры против язычников" и особенно в "Сумме теологии" создает поражающую своей грандиозностью и широтою охвата всего сущего картину мира от бездны ада до божественного мира. Стремление к универсальности знания закреплено в названии центров развития средневековой научной мысли и образования - университетах.

Целостность мировосприятия не означала, что средневековый человек не видел противоречий окружающего его мира, просто снятие этих противоречий мыслилось в духе христианской идеологии, прежде всего выраженной в эсхатологии (учении о конце Света). Страшный суд утвердит царство вечной жизни для праведников и освободит человека от необходимости жить в несправедливом мире, где нет должного воздаяния за добро и зло, где нередко торжествуют зло, вражда, корысть, злоба.

Дидактизм мышления. Средневековый человек был расположен видеть нравственный смысл во всем - природе, истории, литературе, искусстве, быту. Нравственная оценка ожидалась как необходимое завершение, как справедливое воздаяние за добро и зло, как нравственный урок, назидательная мораль. Отсюда такая открытость средневекового искусства и литературы моральным выводам.

Историзм миросозерцания. История как наука в эпоху средневековья не существовала, она была существенной частью миросозерцания, что было обусловлено ее христианским пониманием. Бытие человека разворачивается во времени, начиная с акта творения, затем грехопадения человека и кончая вторым пришествием Христа и Страшным судом, когда и осуществится цель истории. Христианскому пониманию истории присуща идея духовного прогресса, направленного движения истории человечества от грехопадения к спасению, утверждению царства Божьего на земле. Идея духовного прогресса стимулировала направленность на новизну в период зрелого средневековья, когда рост городов и развитие товарно-денежных отношений обусловили новый этап в развитии средневековой культуры.

Со сменой столетий и даже тысячелетий эпохи сменяют друг друга: человечество находится в непрерывном движении и развитии, что влечёт за собой и изменение картины мира у человека. Для каждого времени характерно своё восприятие мира. Особенно ярко это можно проследить в меняющейся картине мира от эпохи Средневековья к эпохе Просвещения.

Принято считать, что Средневековье начинается с падения Римской империи, то есть в 476 году. Но Средневековый человек появлялся постепенно: в сознании складывались новые, отличные от прежней эпохи, представления о мире, людях, их предназначении, о Боге, бытии. Все эти представления и понятия становятся универсальными для всей культуры. Таким образом, формируется картина мира, которой человек руководствуется в своем поведении в обществе. Также через призму картины мира человек видит весь окружающий его мир. В картине мира группируются различные категории культуры, которые и определяют сознание человека: время, пространство, судьба, причинность, отношение частей к целому. Все эти категории воплощены в языке, а также в искусстве, науке и религии.

В эпоху Средних веков образ мира оказывается сложным и противоречивым. Объясняется это тем, что феодальное общество было разделено на «враждебные» классы. Всё общество было раздроблено на феодалов и крестьян, горожан и жителей деревни, образованных и неграмотных. Поэтому картина мира была разноголосой, противоречивой. В средневековом обществе господствовали мысли высшего класса, но они не вытеснили полностью других форм общественного сознания, характерных для низших классов. В связи с этим одни и те же понятия и представления могли трактоваться по-разному в разных социальных группах. Так, в период позднего средневековья ритм жизни класса городского населения существенно отличался от образа жизни сельских классов, что отражалось и на ощущении пространства и времени. Такие категории, как пространство и время, определяют параметры существования мира и формы человеческого опыта. Они существуют не только объективно, но и субъективно, и, соответственно, переживаются и осознаются людьми неодинаково. В зависимости от того, как человек их трактует, меняется и его поведение, и поведение социальных групп. Но временные и пространственные понятия человека также определены той культурой, к которой он принадлежит.

Еще одной важнейшей составляющей частью картины мира любой эпохи является представление о Боге. В Средневековом мировоззрения это - теоцентризм - представление о Боге как единственной подлинной реальности. Основное внимание уделялось познанию истинной реальности - Бога, и такое познание было возможно только в рамках религии. Естественнонаучному познанию отводилась второстепенная роль, а все его выводы проходили через «цензуру» библейских концепций.

Мыслители этой эпохи стремились постичь бога - творца всего в мире. Так, наиболее распространенным и популярным в эту эпоху был такой жанр литературного произведения, как жития святых, в живописи - икона, в скульптуре - персонажи Священного писания.

Неужели всё Средневековое искусство и вся Средневековая философия сводились к богословию и были зависимы от предписаний церкви? Нет. Но «богословие представляло собой "наивысшее обобщение" социальной практики человека средневековья»: так люди осознавали себя, объясняли и обосновывали мир вокруг. Искусство же обращалось к современникам на том языке, который им был близок и понятен.

Ещё одной характерной чертой искусства того времени была анонимность. В Средневековье существовал один идеал человека - святой, а святым может стать только человек, уже ушедший из жизни. Земная жизнь в те времена не ценилась, потому что ценилась другая жизнь. Ценились поступки, душа человека, отсутствовал акцент на внешности, облике человека. В связи с этим произведения средневекового искусства: фреска, икона, мозаика, - были почти всегда анонимны. Анонимность присутствовала также по причине того, что в работах художников были отражены множества поколений людей, обобщён их опыт, выделены общезначимые идеи и понятия.

Новая картина мира была сформулирована в эпоху Возрождения в 14 веке, но достигла своего пика только к 16 веку. Символично местом начала эпохи обозначают Флоренцию. Ренессанс обозначают в виде моста между европей­ской культурой Средневековья и Нового времени. Термин «Возрождение», с одной стороны, означал прорыв, а с другой стороны, -возращение к античной эпохе, где всё считалось возвышенным и ценным. Так, Франческо Петрарка, первый ренессансный литератор, призывал воскресить античные законы, а также очистить язык от «наслоений варварских Средних веков». Постоянным «спутником» Петрарки был томик Исповедей Августина Блаженного – античного богослова и философа, к которому он обращался в самые важные моменты жизни. Об этом мы узнаём из его писем Ф. Дионисию из Борго Сан Сеполькро, монаху ордена Святого Августина и профессору Священного текста.

Изменению образа мира у человека эпохи Возрождения способствовала глобальная научная революция: в это время усиленно ищутся новые пути интеллектуального и цивилизационного развития. На передний план выдвигается требование научиться читать и понимать «книгу Природы». Ренессанс не отказывался от Средневековых верований, от строгих доказательств существования Бога, но он переходил и на сторону науки. Так мыслители того времени в своих философ­ских сочинениях стремились доказать общность всех учений мира и свести их в единую христианскую систему. Бесспорно, в эпоху Возрождения разуму отводилось большое значение. Так, например, были изобретены печатный станок, микроскоп, телескоп.

В эпоху Ренессанса было развито также такое направление, как гуманизм. Первоначально учёные-гуманисты планировали разработать такую образовательную программу, которая бы совершенствовала и «украшала» человека, то есть программа основывалась на изучении древних языков. Учёность человека считалась неотделимой от его нравственности. Так, например, один из родоначальников гуманизма, Колюччо Салютати указывал, что в слове «humanitas» соединились понятия «добродетель и учёность».

Конец эпохи Возрождения условно наступил в период, когда была открыта Америка и закончилась Тридцати­летней война. Это обозначало совершенно новый этап в ис­тории развития европейских государств. Также переход к новой эпохе был связан со становлением буржуазного общества. Эпоха обозначалась как время распространения света разума и называлась Просвещение. Иммануил Кант назвал Просвещение «выходом человека из состояния своего несовершенно­летия».

В эпоху Просвещения существовали разнообразные типы учебных заведений, образование стало доступным для людей. Число грамотных людей значительно выросло, появился термин «человек читающий». Просвещение характеризуется критическим восприятием традиций. Такое настороженное отношение к традиции привело к критике религии: с помощью проверки разумом выделяют «суеверия» и заменяют их более рациональной религиозностью. Для того, чтобы познать себя и мир вокруг, человек Просвещения опирается на свои способности чувств и разума, а не на Бога. Разум становится центром культуры, и человек и его личность оцениваются довольно высоко.

XVIII век – это время открытий в естественных науках, эпоху пронизывает идея общественного прогресса. Прогресс - направление развития, которое характеризуется переходом от менее совершенного к более совершенному. Развитие рассматривается как постепенный процесс. Движущей силой исторического развития считалось распространение передовых идей, знаний, а также улучшение морального состояния общества.

Также в это время формируется система философских, социально-политических, художественно-эстетических взглядов на мир, объединенных общими принципами. Мыслители эпохи придерживались идеи разумности мира, поэтому, чтобы построить новый мир, отличный от прошлого, необходимо познавать природу, а также образовывать и воспитывать человека. В эпоху Просвещения наблюдается единство разума и природы, так как считается, что основа разумного лежит в самой природе. Просветители верили в человека, его ум и высокое призвание. Этим они продолжали гуманистические традиции эпохи Возрождения.

Таким образом, в каждую эпоху формировалась своя картина мира, отражающая особенности развития человека и общества в целом.

Список литературы:

1. Баткин Л. М. Итальянские гуманисты: Стиль жизни, стиль мышления [Текст] / Л. М. Баткин; Академия наук СССР; [ответственный редактор М. В. Алпатов]. - Москва: Наука, 1978. – 198 с.
2. Бибихин В. В. Новый Ренессанс. Издание 2-е, исправленное. / В.В. Бибихин. - М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2012. - 424 с.
3. Гуревич А. Я. Представления средневекового европейца о пространстве и времени // Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. - М., 1984, с. 56-166.
4. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада: Пер. с фр./ Общ.ред. Ю.Л. Бессмертного; Послесл. А. Я. Гуревича. - М. : Издательская группа Прогресс, Прогресс-Академия, 1992. - 376 с.
5. Петрарка Ф. Книга писем о делах повседневных // Франческо Петрарка. Эстетические фрагменты. М.: Искусство, 1982. С. 84-91.